Фотомастер Суткус ищет лучшее в прошлом. И находит
Антанас Суткус – имя в фотографии последних десятилетий, хорошо известное далеко за пределами Литвы, где он живет.
Хорошо его знают и в Челябинске, который в 60-70-ые годы прошлого века считался одной из фотографических столиц Советского Союза.
Этому способствовал Челябинский фотоклуб, которому в этом году исполнится 60 лет. Его мастера тесно общались с фотографами из прибалтийских республик.
Бинде, Дихавичюс, Суткус – эти имена были хорошо знакомы челябинцам. Оказавшись как-то в Вильнюсе, я захотел встретиться с Антанасом Суткусом, одним из классиков литовской фотографии.
Мы встретились в доме у Суткуса. На столе в кабинете мастера было много черно-белых фотографий большого формата, приготовленных для очередной выставки. А их у него было много в разных странах, чаще в последние годы – в Европе. Готовил он тогда большую персональную выставку в Латинской Америке.
Оказалось, что Антанас Суткус не берет в руки фоткамеру уже несколько лет. Не потому что охладел к фотографии – на столе лежал толстенный альбом, который потом встретил в витрине одного из книжных магазинов Вильнюса – с мальчишками в красных пионерских галстуках на обложке, стоимостью почти 45 евро.
Последние годы фотомастер работает со своим архивом. Для этого получил даже специальный международный грант.
Суткус в разговоре философски заметил, сказав, что данная мысль родилась в ходе нашего разговора – делать новые кадры безнравственно, не решив судьбу уже созданных. Это все равно, что жениться и заводить новых детей – когда не ясна судьба уже имеющихся. Когда все они еще не пристроены и не устроены в жизни.
Но это не единственная причина. «Уверен, что все лучшее творческий человек создает в своей молодости»,- говорит Суткус.
Для создания репортажной социальной фотографии время было очень продуктивным в годы творческой молодости – отношение людей к съемке, к фотографу было иным, более доброжелательным.
А еще одна современная особенность – думают, что фотограф наживается, сделав интересный кадр и его тиражируя. Был такой случай в начале 90-ых годов – сделал портрет девушки с каталическим крестом на груди, раньше в советское время такие портреты опубликовать было невозможно. И началось тиражирование этого снимка – как символа свободной эпохи в жизни литовского народа. Героиня фотографии, конечно же, видела свои изображения в прессе и стала меня донимать – вы наживаетесь на мне, поделитесь. Я сказал ей, что получил за эту фотографию 60 евро и готов их ей отдать. Авсе дальнейшее – снимок попал «во время» и начал собственную жизнь. Девушка не поверила и в течение года преследовала меня. Пришлось поставить на этой фотографии «крест» и исключить ее из дальнейших публикаций и экспонирования на выставках.
Фотоальбом черно-белых фотографий, который весит три килограмма – своеобразная монография мастера. Который для многих в мире представляет собой литовской фотографии. Готовя этот альбом, фотограф разбирал архивы, находя в отснятом материале 30- и 20-летней давности новое, мимо чего тогда прошел и не заметил взгляд или что было «не к месту» по идеологическим соображениям.
- В последние годы отчетливо понял, что фотография должна быть выношена, вылежаться. Что хороший снимок, как хорошее вино, с годами становится только лучше и ценнее. И еще – развитие фототехники, «цифра» - не только плюс, но и минус в творчестве. Раньше, снимая на пленку, больше ценился каждый кадр, виделось зорче, большим был КПД каждой съемки.
Есть ли у Суткуса сейчас ученики в Литве? «Не знаю, не признаются», – пошутил мастер.
Общеизвестно, что чешская фотография со своим культовым журналом 60-70-х «Фоторевю», а также литовские фотографы оказали заметное влияние на российскую фотографию. Язык произведений прибалтийских мастеров с резкими ракурсами, крупными планами, жесткой графичностью походил на язык авангарда начала 20-х годов ХХ века.
Урал для литовца сейчас – очень далеко, где-то рядом с Сибирью. Многое поменялось, изменилось.
Фотография, как и музыка, интернациональна и соединяет людей, если она гуманна, если запечатлевает сюжеты на общечеловеческие темы.
В определенном смысле напоминанием об этом была и наша встреча в Вильнюсе с Суткусом. Говорили мы на русском языке, который он хорошо знает, так как изучал в университете русский язык и русскую литературу.
На прощание Суткус написал на обратной стороне открытки со своей фотографией пожелание для челябинцев-фотографов и зрителей: «Любителям фотографий в Челябинске много радостных мгновений жизни. Искренне Антанас Суткус».
