Сексом в СССР заниматься было негде
Сейчас много вспоминается ностальгического про жизнь в СССР. Автор этих заметок решила напомнить, что было отвратительного в той жизни.
Часто вспоминается, что СССР был второй экономикой мира. Да, наверное, была. Ни и что? Было ли от этого жителям страны хорошо и уютно?
Автор говорит на «понятном» для современного человека языке. Например, что тогда молодой человек не имел своего жилья, и снимать его не мог, он жил с бабушкой, мамой в одной квартире.
Есть такой фильм «Любовь», где сюжет в том, что целый день и всю ночь мужчина и женщина пытаются найти хоть какое-то место, где уединиться. Не находят. Замученные бессонной унизительной ночью, герои расстаются навсегда.
Номер в гостинице снять было нельзя. В кафе и ресторане мест не было, все места были заняты.
«Мест нет» — самая известная и востребованная табличка, вышедшая в СССР самым большим тиражом.
Квартирный вопрос испортил советского человека, хотя квартиры тогда покупать было не надо, их давали, но не всем и не сразу.
«Пустят» — еще одно важное советское слово. Оно есть, например, у Высоцкого: «Хочу, чтобы везде пускали». Так он сформулировал главное желание.
Почему Плисецкая не осталась на Западе, хотя хотела? Она ж из репрессированных. Она была настолько польщена доверием руководства СССР, что ее, дочь врагов, выпустили на гастроли, она была парализована этим доверием, не смогла куснуть погладившую руку. А ведь это ж Плисецкая.
«Как хорошо мы плохо жили», - вспоминает автор заметок любимую фразу своего отца. Он считал, что жил бедно, но хорошо.
Его родственники сбежали из страны, которая их вскормила, в 1972 году. Они были отказники. «Это когда страна отказывает тебе в том, чтобы ты плохо пожил в капиталистическом аду и хочет насильно удержать тебя в социалистическом раю».
Отцу должны были дать «допуск», допуск означал возможность движения по карьерной лестнице. Но у него была сестра на Западе.
«Что ж. Это не твоя вина, а твоя беда», — сказали ему на работе. Допуска, конечно, не дали. И он всю жизнь вынужден был ютиться в мелкой должности, которая была ему явно мала. «Отец работал в министерстве экономики и для любого повышения нужен был «допуск» (к так называемой гостайне), - пишет автор заметок.
— Какая тайна! Мы отстали от всего мира на 20 лет!
— В этом-то и тайна!
Враг не должен был знать, в какой дыре находится вторая экономика мира. Отец на всю жизнь оказался заперт в ловушке».
В СССР была вторая экономика мира. Ну, по ВПК и была вторая. А по уровню личного потребления? «Мне в 1990 году в очереди сосиски бросили в лицо — я потом два года отказывалась в магазин идти. К нам на дачу один единственный автобус ходил по субботам. А народу было на десять автобусов. Наверху решили, что по субботам должен ходить один. Легко представить, что творилось в этой очереди».
Есть еще одно емкое слово про СССР, которое систему описывает, это слово: «унижение».
Такие заметки про «рожденных в СССР» получились у Юлии Меламед. Заметки о том, как быстро разрушить ностальгию по СССР.
А какие слова и какие заметки получились бы про тех, кто родился «после СССР» и живет сейчас? Вряд ли они были бы только радостными, но слова для них нужно было бы найти другие. Или это только кажется?
